Кино-Театр, 21 апреля 2010 года
Зачем эпизодические роли жертв бомбежек раздавать Алексею Петренко и Гафту? Зачем эти постоянные перемещения во времени, так не идущие военному эпосу? Зачем надо было будить мертвецов? Впрочем, «зачем» – вопрос, который не принято задавать произведениям искусства. Важнее другое – почему все так получилось? Может быть потому, что поле брани – последнее место для того, чтобы ставить трибуну, а с другой позиции Михалков высказываться уже не может.
Комментарии